Художник...
Вскоре после окончания Освободительной войны и подписания в 1920-м году Тартуского мирного договора приступила к работе так называемая Контрольно-оптационная комиссия, которая рассматривала прошения уроженцев Эстонии о возвращении на родину. Процедура была сложной и стоила заявителям и их близким немалых денег, времени и нервов. Отношение чиновников к исполнению своих обязанностей оставляло желать лучшего, что вынуждало засидевшихся в России эстоноземельцев вновь и вновь напоминать о себе. Уроженец Калласте Владимир Абрамович Изотов на момент крушения империи проживал в Петрограде, куда перебрался ещё до начала смуты в надежде на лучшую жизнь…
От жителя Калласте Абрама Васильевича Изотова прошение:
"Многоуважаемый Господин министр. Мой сын, Владимир Изотов, написал мне из Петрограда, что Вы, Господин министр, не назвав ни единой причины, отказали ему в возвращении на постоянное жительство в Эстонию, то есть на свою родину, к больным и престарелым родителям. Поэтому обращаюсь к Вам от всего сердца с нижайшей просьбой: проявить милосердие и сочувствие ко мне, пожилому человеку, и не отказать моему сыну и его жене Александре в оптации в Эстонию. Прошу Вас ещё раз рассмотреть прошение Владимира Изотова и принять по нему положительное решение, поскольку мы с женой старые люди и нуждаемся в помощи.
С нижайшим почтением проситель Абрам Изотов."
Многоуважаемому Господину министру от учителя Кокоровской начальной школы Августа Блаубрюка (August Blaubrück) прошение:
«Сегодня, 30 октября 1921 года, находясь по делам в Калласте, я зашел к своему хорошему другу Абраму Изотову, чтобы узнать, вернулся ли домой из Петрограда его сын Владимир - талантливый художник и фотограф. И застал печальную картину: Изотов и его жена, два одиноких пожилых человека, пребывают в тоске и печали, постоянно плачут и не могут даже говорить, настолько больно у них на душе. Дело в том, что вчера они получили письмо из Петрограда от своего сына Владимира, в котором последний сообщает, что Вы, многоуважаемый Господин министр, не назвав ни единой причины, отказали ему и его супруге в возвращении на родину в Эстонию. Старший сын Абрама Изотова - Яков сейчас служит в армии и не может помочь своим родителям, которые проживают в Калласте в крайне стеснённых условиях. Поскольку они очень слабы и к тому же не владеют эстонским языком, то попросили меня узнать у Вас, Господин министр, по какой причине Владимиру Изотову не разрешают вернуться в родные края? И почему были отклонены все письма, которые Изотов и его родители посылали на ваше имя, начиная с февраля месяца этого года. Принимая близко к сердцу жалобы своих пожилых знакомых, я обращаюсь к Вам с просьбой проявить человечность и великодушие и объяснить несчастным родителям, почему их сына не пускают в Эстонию. От себя добавляю почтовую марку для обратного письма, поскольку требовать с больных и отчаявшихся стариков каких-либо денег мне не позволяет совесть. Обращаюсь к Вам исключительно из сострадания к этим честным и добропорядочным людям и их многострадальному сыну Владимиру, который в своё время бы моим прилежным и талантливым учеником. Пишу это письмо ещё и потому, что скоро заканчивается время, отведённое на оптацию, после чего дальнейшие хлопоты потеряют всякий смысл. В целом, обращаю Ваше внимание на то, что принимая решение об отказе Владимиру Изотову в возвращении на родину, Вы, по всей видимости, брали в расчёт лишь информацию Петроградской оптационной комиссии, а не сведения, поступившие на Ваше имя из Эстонии. То, что члены данной комиссии время даром не теряют, всем хорошо известно. Газета «Постимеес» уже не раз писала о том, что представители этой организации, решая проблемы оптантов, не забывают и о своём кармане. Абрам Изотов рассказал мне, что его сыну предлагали решить вопрос о переезде в Эстонию в течении трёх дней, если он заплатит … три миллиона рублей. Позже эта сумма уменьшилась до одного миллиона, но Владимиру Изотову таких денег взять неоткуда. Поэтому он надеется лишь на своё законное право, как человек, ни в чём не виновный и не разделяющий коммунистических взглядов, вернуться к месту проживания родителей. В отношении Владимира Изотова любой житель Калласте может под присягой показать, что он честный и законопослушный гражданин и в его биографии нет ни единого черного пятна. Это же может подтвердить и волость Кокора, в списках которой Изотовы состояли более 30 лет. Отца семейства, Абрама Васильевича Изотова, я знаю как честного и добропорядочного человека, который в прежние времена работал в Тарту десятником на строительстве университетской клиники и был помощником университетского экзекутора Дмитрия Богоявленского. Его сын, Владимир Изотов, который на данный момент находится в Петрограде, учился под моим началом в Кокоровском двуклассном министерском училище, где проявил себя как старательный и прилежный ученик, бывший для других примером. У него уже в школьные годы обнаружились способности и интерес к рисованию, поэтому я настоятельно рекомендовал ему продолжить образование в сфере искусства. По окончании Муствеэской городской школы, Изотов некоторое время работал почтальоном в Тарту, после чего переехал в Петроград, где сумел поступить в Академию живописи и обучался там до недавнего времени. Сейчас в Петрограде учёба стала невозможной, а жизнь в целом - невыносимой. К тому же, оставшиеся в Эстонии родители - старые и больные люди. Поэтому Владимир Изотов изъявил твёрдое желание оптироваться на родину, чтобы быть рядом с нуждающимися в помощи близкими. Он надеется продолжить занятие живописью в родных палестинах. Ситуация, при которой проживающие в Петрограде лица, включая моего бывшего ученика, до сих пор не могут получить разрешение на въезд в Эстонию, в то время как из дальних мест люди уже давно вернулись к родному очагу, выглядит довольно странно и указывает на нерасторопность Петроградской комиссии по оптации. Уже месяц назад в Калласте из Челябинска, что на Урале, вернулся местный житель, бывший почтовый служащий - Феодор Кукин, близкий родственник Изотовых. А ведь он подал запрос в комиссию по оптации в одно время с Владимиром Изотовым! По дороге домой Феодор Кукин остановился в Петрограде у несчастного художника и тот посетовал, что члены местной комиссии лишь обещают и обещают, но ничего не делают и что он уже устал ждать, а голод и нищета отнимают последние силы. Подобное отношение к своим соотечественникам со стороны чиновников абсолютно недопустимо, поскольку при таком подходе многие честные и порядочные граждане могут никогда не увидеть своих близких.
Я сам, как бывший учитель Владимира Изотова, готов дать ему наилучшую характеристику, о чём уже не раз писал Вам Абрам Изотов. Однако, Вы до сих пор не удостоили его ответом. Смею надеяться, что Вы отдадите должное распоряжение Петроградской контрольно- оптационной комиссии, которая столь медлительна и нерасторопна, что с февраля до поздней осени не может, или не хочет, решить вопрос о возвращении ничем не запятнавшего себя гражданина Эстонии к своим престарелым родителям. Владимир Изотов в письмах домой сообщает, что в Петроградской комиссии его многие месяцы уверяли, будто собранные им бумаги отправлены в Министерство внутренних дел. Однако, теперь выяснилось, что этого сделано не было и все документы до сих пор в Петрограде. Поскольку сейчас во главе вышеназванной комиссии стал честный и принципиальный человек, убедительно прошу Вас, Господин министр, прежде, чем будет поздно, заново рассмотреть прошение Владимира Изотова об оптации в Эстонию. То, что Владимир Изотов не является эстонцем не должно стать препятствием для возвращению на родину, в места, где он родился и вырос и где доживают свой век его родители. На эстонской земле, помимо эстонцев, проживает немало честных и добропорядочных граждан других национальностей, которые уважают наши законы и признают наше независимое государство. Я лично всегда готов открыто вступиться за каждого преданного гражданина - неэстонца, если он нуждается в помощи. И я собираюсь сделать это посредством газеты «Постимеес», внештатным сотрудником которой являюсь уже много лет. Однако прежде я ожидаю, что Вы, Господин министр, отдадите распоряжение заново рассмотреть дело Владимира Изотова. Я уже более четверти века служу на ниве народного просвещения и всегда честно исполнял свой служебный долг и боролся за правду. Буду делать это и впредь. Поскольку меня, Господин министр, Вы вряд ли знаете, то можете расспросить обо мне моих бывших одноклассников, проживающих в столице: журналиста и правоведа господина Самуэля Соммера (Samuel Sommer) и командующего нарвским фронтом генерала Александра Тыниссона (Aleksandra Tõnissona), с которыми Вы, наверняка, хорошо знакомы. Надеюсь на честность и великодушие наделённого властью человека, в чьих надёжных руках находится внутренняя безопасность нашего государства и кто всегда готов оказать поддержку благородным устремлениям своих сограждан. Остаюсь в ожидании Вашего ответа по делу Владимира Изотова. Ко всему вышесказанному хочу добавить, что если необходимо, то престарелый отец, собрав последние силы, готов лично прибыть к Вам в Таллинн со всеми необходимыми для возвращения сына документами».
Владимиру Абрамовичу повезло: в последний момент он всё же получил «добро» и смог вернулся в Эстонию. В том была немалая заслуга его бывшего учителя Аугуста Блаубрюка, который раз за разом, прибегая то к мольбе, то чуть ли не к угрозам, «давил» на тогдашнего министра внутренних дел Карла Эйнбунда (Kaarel Einbund). Приведённое выше прошение лишь одно из тех, что он написал в защиту своего талантливого ученика. В конце концов «лёд тронулся» и счастливые родители смогли обнять долгожданного сына.
Возможно, это было последнее радостное событие в жизни Абрама Изотова. Он покинет сей бренный мир в 1922 году, вскоре после возвращения Владимира. Что же явилось действительной причиной первоначального отказа герою этой истории в праве на оптацию? Возможны два варианта: бюрократические проволочки или сомнения в политической благонадёжности просителя. Ведь Изотов указал в качестве места службы - штаб Петроградского военного округа. Правда, попал он туда по мобилизации и состоял, скорее всего, в должности писаря или оформителя. Вряд ли подобные «прегрешения» могли стать основанием для отказа в эстонском гражданстве. Хотя, кто знает…
Возможно, это было последнее радостное событие в жизни Абрама Изотова. Он покинет сей бренный мир в 1922 году, вскоре после возвращения Владимира. Что же явилось действительной причиной первоначального отказа герою этой истории в праве на оптацию? Возможны два варианта: бюрократические проволочки или сомнения в политической благонадёжности просителя. Ведь Изотов указал в качестве места службы - штаб Петроградского военного округа. Правда, попал он туда по мобилизации и состоял, скорее всего, в должности писаря или оформителя. Вряд ли подобные «прегрешения» могли стать основанием для отказа в эстонском гражданстве. Хотя, кто знает…
Последующая судьба красногорского художника весьма печальна. Не найдя применения своему дарованию в родных пенатах, он, после смерти отца, перебирается в Тарту. Но и здесь жизнь не складывается. В конце концов судьба забросит Владимира Изотова в Ригу, где и наступит трагическая развязка.
Тамошние газеты сообщают о произошедшем очень скупо, но суть кровавой вендетты ясна.
«Разочаровавшийся в жизни выходец из Эстонии покончил с собой в аптеке города Резекне из-за сбежавшей жены.
23 мая 1930 года в помещение местной аптеки вошёл некто Владимир Изотов, три месяца назад прибывший из Эстонии вместе с супругой Александрой. Подойдя к владельцу заведения, провизору Лейбу Московскому, Изотов достал револьвер и произвёл в сторону последнего три выстрела. Фармацевт упал, после чего стрелявший хладнокровно выпустил четвёртую пулю себе в висок. Хозяин аптеки был ранен в руку и живот, но остался жив, хоть и потерял много крови. Сейчас он лечится в Риге. В кармане покойного Владимира Изотова были найдены два письма. Одно от жены, в котором она сообщала мужу о романе с Лейбом Московским и просила дать согласие на развод. Второе было написано рукой самоубийцы и адресовано матери, проживающей в Эстонии. В конце была приписка с просьбой к полиции переслать это прощальное письмо по указанному в нём адресу».
Такая вот история…
На главную Немного истории (продолжение)
На главную Немного истории (продолжение)
